Паладин. Странствующий рыцарь - Страница 4

– Исчезли. Прямо в воздухе растаяли. Маг мой каким-то заклятием по ним ударил. А потом я вдруг подумал: почему Офелии так долго нет? Надо знать мою дочку. Чтоб она на сигнал тревоги не выскочила? Да она первая в таких случаях на стену всегда лезла. Кинулся в ее комнату, а дверь заперта изнутри. Я ей кричу, никто не отзывается. Взломали дверь, а там окно распахнуто, на полу ее платье порванное лежит, – Кевин при этих словах заскрипел зубами, – а рядом волосы.

– Больше никто не пропал? – Люка явно прокручивал какую-то мысль в голове. – Де Рейзи, например?

– Да никуда они не пропали. Из комнаты моего мага кое-какие артефакты, правда, исчезли, да пара древних фолиантов…

– Что за фолианты? – насторожился Кевин.

– Что-то по геральдике, – нетерпеливо отмахнулся герцог, – но это все ерунда! Офелия исчезла! До остального мне дела нет!

– Возможно, – успокаивающе поднял руки Кевин. – А как себя повели при этом де Рейзи?

– Вы подозреваете их? – дошло до герцога. – Ерунда! Полнейшая чушь! Какая им выгода? Свадьба Альберта на моей дочери – прямая дорога на престол! Старший был в бешенстве. Он, кстати, очень порядочный человек. Вояка. Из тех, что уж если враг, то враг, а друг – так друг до конца. Грозился поднять все свои войска, а их у него, поверьте, немало, только не знает, против кого их посылать. Младший так вообще на грани обморока был. Весь белый.

– С чего бы это? – вскинул брови Кевин.

– А, да… – герцог словно опомнившись, поперхнулся и замолчал.

– Ваше сиятельство, – строго сказал Кевин, – нам важна каждая мелочь в этом деле. Извольте излагать все до конца.

– Вряд ли вам поможет информация, что жених моей дочери трус, – лицо герцога побагровело оттого, что вынужден делать такое признание. – Как только увидел Черного Рыцаря, так его и скрутило. Даже меч поднять не мог. Вжался в стену, руки трясутся – смотреть противно. Это я, перед тем как наш маг мираж рассеял, видел. Гнался за одним из Рыцарей по обеденному залу. Слизняк! Разве это муж для моей дочери? Только, Вездесущего ради, никому об этом не говорите! Я лишь потому и рассказываю вам все без утайки, что вы однажды уже спасли мою девочку и вели себя по отношению к ней все это время как истинные рыцари! – Зырг и бес при этих словах выпятили грудь, хотя герцог обращался, в основном, к Кевину. – Офелия о вас очень высокого мнения.

– Странно, значит, старший, Леон де Рейзи, был в бешенстве, – задумчиво пробормотал Кевин. Лестные комплименты проскользнули мимо его ушей.

– Да. Мы вместе с его свитой всю ночь искали следы похитителей, но ничего не нашли.

Рука Кевина сама собой потянулась к карману, где лежало писание Святого Сколиота. Перед глазами юноши встали глаза Вездесущего, ласково, с лукавой усмешкой, смотрящие на него с иконы. И огненный шар, которым он пытался спалить это писание.

«Лишь истинному паладину Вездесущего дано держать ее в руках».

– Нам надо срочно попасть в ваш замок, герцог, – решительно сказал Кевин, поднимаясь из-за стола. – Возможно, нам повезет больше, и мы сможем обнаружить какие-нибудь следы, которые приведут к похити…

– Ага!!! Попался!!! Я тэбэ пакажу, как пахлаву варават! – раздался дикий вопль со стороны кухни. – Коршуны Пустыни грабют, сэвэрный пэри грабют! Кавер, ручной работа, чут нэ увели, пол-оазиса сперли! Думал, Одэрон културный страна, а тут опять грабют! Что за люди! Лючшэ бы зарэзал, лючшэ бы убил, но зачэм грабит, а? Вот тэбэ!

В кухонном блоке что-то загрохотало, оттуда в зал выкатился перемазанный пловом зеленый клубок, за которым гнался, яростно размахивая поварешкой, всклокоченный Руфик. Что самое интересное, воришку он пытался достать не только этой самой поварешкой, но и накладной бородой, которая слетела с него, скорее всего в процессе драки.

– Веселый у тебя дом, – покрутил головой герцог.

– А ну стоять! – рявкнул Кевин, невольно показав, что недаром его считали лучшим выпускником этого года в ордене Белого Льва.

Только что он находился рядом с герцогом, а в следующее мгновение был уже метрах в десяти от него. В правой руке юноши, взятый за шкирку, брыкался сердитый и без бороды очень юный домовой, пытаясь достать поварешкой обидчика, в левой, испуганно втянув голову в плечи, не совсем покорно висел в воздухе воришка. Он пытался отбиваться веником, прикрывая голову другой рукой.

– Слюшай! Нэ дэржи мэня! Плов укралы! Пахлава укралы! Чэм я твой лохматый оружэносэц кармит буду, а?

Поварешка все-таки дотянулась до воришки, сбив с него зеленую шапочку и явив ошеломленным зрителям этого бесплатного шоу перемазанную пловом и пахлавой симпатичную мордашку Офелии.

– Вах! – только и смог сказать Руфик, перестав брыкаться и махать поварешкой. – Слюшай, опят пэри. Если она из сэвэрных земэл, я на тэбя работать нэ буду!

На шум в зал ворвались Авоська с Небоськой, радостно размахивая молотами.

– Кого бить, хозяин? Авось, побьем.

– Нэбось, побьем!

– Вон! – рявкнул на них Кевин. – А ты на кухню, – добавил он, отпуская домового, позволив шлепнуться ему на мраморный пол.

Его личную челядь тут же, как ветром, сдуло. Хозяин начинал пользоваться у них авторитетом.

– Офелия, – ахнул герцог, пытаясь раненой рукой схватиться за сердце. – М-м-м… – простонал он, – да отпусти ты ее!

– Ах, да! – Юноша осторожно опустил девушку на пол, и, не соображая, что делает, начал своим рукавом стирать с ее лица плов и пахлаву.

– С ума сойти, – обессиленно пробормотал герцог.

– Ой, папа! – опомнилась девица. Взгляд ее упал на перевязь. – Ты ранен? – Офелия бросилась к отцу.